Неточные совпадения
Паратов. Это делает тебе честь, Робинзон. Но ты не по времени горд. Применяйся к обстоятельствам, бедный друг мой! Время просвещенных покровителей, время меценатов прошло; теперь торжество буржуазии, теперь искусство на вес золота ценится,
в полном
смысле наступает золотой век. Но, уж не взыщи, подчас и ваксой напоят, и
в бочке с горы, для
собственного удовольствия, прокатят — на какого Медичиса нападешь. Не отлучайся, ты мне нужен будешь!
Думали, что
собственное признание преступника необходимо было для его полного обличения, — мысль не только неосновательная, но даже и совершенно противная здравому юридическому
смыслу: ибо, если отрицание подсудимого не приемлется
в доказательство его невинности, то признание его и того менее должно быть доказательством его виновности.
— Смотрю я на вас, мои юные собеседники, — говорил между тем Василий Иванович, покачивая головой и опираясь скрещенными руками на какую-то хитро перекрученную палку
собственного изделия, с фигурой турка вместо набалдашника, — смотрю и не могу не любоваться. Сколько
в вас силы, молодости, самой цветущей, способностей, талантов! Просто… Кастор и Поллукс! [Кастор и Поллукс (они же Диоскуры) — мифологические герои-близнецы, сыновья Зевса и Леды. Здесь —
в смысле: неразлучные друзья.]
Сквозь обветшавшую и никогда никуда не пригодную мудрость у нее пробивалась живая струя здравого практического
смысла,
собственных идей, взглядов и понятий. Только когда она пускала
в ход
собственные силы, то сама будто пугалась немного и беспокойно искала подкрепить их каким-нибудь бывшим примером.
— Совершенно напротив, — резко ввязался я опять, — мать особенно утверждает, что вы произвели великолепное впечатление именно серьезностью, строгостью даже, искренностью, — ее
собственные слова. Покойница сама вас, как вы ушли, хвалила
в этом
смысле.
По всей вероятности, негодная Верка не хочет выходить замуж, — это даже несомненно, — здравый
смысл был слишком силен
в Марье Алексевне, чтобы обольститься хитрыми ее же
собственными раздумьями о Верочке, как о тонкой интриганке; но эта девчонка устраивает все так, что если выйдет (а чорт ее знает, что у ней на уме, может быть, и это!), то действительно уже будет полной госпожей и над мужем, и над его матерью, и над домом, — что ж остается?
Может быть,
в памяти ее мелькнуло нечто подходящее из ее
собственной помещичьей практики. То есть не
в точном
смысле истязание, но нечто такое, что грубыми своими формами тоже нередко переходило
в бесчеловечность.
Христианская философия не есть «гнозис»
в смысле Валентина и не есть «теософия»
в смысле Р. Штейнера, хотя
в своем
собственном смысле она и гнозис, и теософия.
Были записки серьезные, умоляющие, сердитые, нежные, угрожающие, были записки с упреками и оскорблениями, с чувством
собственного достоинства или уязвленного самолюбия, остроумные, милые и грациозные, как улыбка просыпающегося ребенка, и просто взбалмошные, капризные, шаловливые, с неуловимой игрой слов и
смыслом между строк, — это было целое море любви,
в котором набоб не утонул только потому, что всегда плыл по течению, куда его несла волна.
Хохлы, вообще наделенные от природы богатою фантазией, умели как-то влагать свой
собственный смысл в эти одушевленные, хотя и непонятные речи…
В средине он может даже игнорировать
собственную газету, потому что это время глухое и никаких существенных перемен
в материальном
смысле не представляет.
Я решительно недоумевал. Может ли городничий выпороть совершеннолетнего сына по просьбе отца? Может ли отец выгнать сына из его
собственной квартиры? — все это представлялось для меня необыкновенным, почти похожим на сказку. — Конечно, ничего подобного не должно быть, говорил здравый
смысл, а внутреннее чувство между тем подсказывало: отчего же и не быть, ежели
в натуре оно есть?..
Но вместе с сим, увидев
в ее жалобе лишь предлог для косвенного нападения на его
собственную, начальника края, персону, изволил присовокупить, что, истратив силы
в борьбе с внутренними врагами, не имеет твердого основания полагать, чтобы он мог быть
в требуемом
смысле полезным.
Мало-помалу, против
собственной воли, и девушка стала вникать
в смысл этих предательских слов, и ей все дело начало казаться совсем
в ином свете, а главное: Гордей Евстратыч являлся совсем не тем, чем она его представляла себе раньше.
Из этого следует, что, во-первых, ругательство и все бешенство его, хотя и неприятны, но не особенно страшны, и кто, убоявшись их, отступился бы от денег и подумал, что их уж и получить нельзя, тот поступил бы очень глупо; во-вторых, что напрасно было бы надеяться на исправление Дикого посредством каких-нибудь вразумлений, привычка дурить уж
в нем так сильна, что он подчиняется ей даже вопреки голосу
собственного здравого
смысла.
В этой надежде и
в сознании того, что наше
собственное мнение о
смысле и характере произведений Островского высказано уже довольно определенно, мы и сочли за лучшее оставить разбор «Грозы».
— Обвиняют меня
в ужасной вещи,
в гадкой… Вы знаете, я занимался у Хмурина делами — главным образом
в том
смысле, что
в трудных случаях, когда его
собственной башки не хватало, помогал ему советами. Раз он мне поручил продать на бирже несколько векселей с его бланковыми надписями, которые потом оказались фальшивыми; спрашивается, мог я знать, что они фальшивые?
Под влиянием свеженанесенной обиды я или ехидствовал, или извергал целые потоки ропотов, причем так бестолково кричал, что не только не вникал
в смысл собственных речей, но
в большинстве случаев за гвалтом не умел даже хорошенько расслышать их.
Чтобы читать книжку, следить за наукой, литературой и искусством — для всего этого нет никакой надобности
в своем
собственном угле, и
в особенности на берегу Финского залива. Гораздо более удобств
в этом
смысле представляют Эмсы, Баден-Бадены, Трувили, Буживали, Лозанны и пр.
Плодомасоз понял, что вопрос материн предложен не
в прямом его
смысле и гвардейская этикетность его и
собственная скромность возмутились этим бесцеремонным вопросом.
Под «солидностью»
в гимназии подразумевалась несколько напыщенная важность, происходящая от глубокого сознания
собственного достоинства; впрочем, тот
смысл, который придавали этому слову воспитанники, почти непереводим на обычный язык.
Живя непосредственною жизнью, руководствуясь во всем единственно желанием расширить, сколько возможно, пределы
собственного эгоизма, связавши его с эгоизмом других, — ребенок восхищается всем, что он может,
в каком бы то ни было
смысле, назвать своим.
Собака только поджала хвост и задумчиво отбежала
в сторону, как будто озадаченная
собственным великодушием и опасаясь, что мы истолкуем его
в невыгодном для нее
смысле.
Пользуясь их замешательством, я предложил мое
собственное объяснение, которое тут же пришло мне
в голову и которое хотя имело только наружный
смысл, но, право, было не хуже их объяснений, и, сверх того, было очень забавно.
К вечеру весь город уже знал, цриблизительно
в чертах, более или менее верных, всю историю печальных снежковских событий, которых безотносительно правдивый
смысл затемняли лишь несколько рассказы Пшецыньского да Корытникова, где один все продолжал истощать меры кротости, а другой пленял сердца героизмом
собственной неустрашимости.
Поручик, юный годами и опытностью, хотя и знал, что у русских мужиков есть обычай встречать с хлебом и солью, однако полагал, что это делается не более как для проформы, вроде того, как подчиненные являются иногда к начальству с ничего не значащими и ничего не выражающими рапортами; а теперь,
в настоящих обстоятельствах, присутствие этого стола с этими стариками показалось ему даже,
в некотором
смысле, дерзостью: помилуйте, тут люди намереваются одной
собственной особой, одним своим появлением задать этому мужичью доброго трепету, а тут вдруг, вовсе уж и без малейших признаков какого бы то ни было страха, выходят прямо перед ним, лицом к лицу, два какие-то человека, да еще со своими поднесениями!
И точно: это было сочинение своих
собственных прогрессов
в ущерб прогрессу действительной жизни и здравого
смысла.
Но всемогущество Божие неотделимо от божественной любви-смирения, и «творчество» без цели, без
смысла и, главное, без любви, — творчество ради творчества, jeu divin
в упоении
собственной мощью (чувство очень естественное для невсемогущего, завистливого, склонного к хвастливому самолюбованию существа), чуждо всемогуществу Божию, себя знающему и абсолютно спокойному.
Собственная же природа мира, насколько он отличается от Софии, есть именно его ύλη (
в аристотелевском
смысле), ничто, вызванное к бытию, но
в себе не имеющее бытия, причем начало его бытия есть София.
Мир идей у Платона образует самостоятельную софийную фотосферу, одновременно и закрывающую и открывающую то, что за и над этой сферой — само Божество; идеи у Платона остаются
в неустроенной и неорганизованной множественности, так что и относительно верховной идеи блага, идеи идей, не устранена двусмысленность, есть ли она Идея
в собственном и единственном
смысле или же одна из многих идей, хотя бы и наивысшая (особое место
в этом вопросе занимает, конечно, только «Тимей» с его учением о Демиурге [«Демиург» по-греч. означает «мастер», «ремесленник», «строитель»; у Платона — «Творец», «Бог».
Хотеть себя
в собственной самости, замыкать себя
в своей тварности как
в абсолютном — значит хотеть подполья и утверждаться на нем [Двойственная и противоречивая природа тварности, сотканная из божественности и ничтожества, не допускает имманентного обожествления человека, которое составляет отличительную черту антропологии Н. А. Бердяева с ее своеобразным мистическим фейербахианством (см. талантливую и интересную его книгу: «
Смысл творчества.
По
собственной мысли Шеллинга, защищаемой
в данном трактате, мир сотворен Богом из ничего
в смысле ουκ öv, но не μη δν.
Истины религии, открывающиеся и укореняющиеся
в детски верующем сознании непосредственным и
в этом
смысле чудесным путем, изживаются затем человеком и
в его
собственной человеческой стихии,
в его имманентном самосознании, перерождая и оплодотворяя его [Гартман, среди новейших философов Германии обнаруживающий наибольшее понимание религиозно-философских вопросов, так определяет взаимоотношение между общей философией и религиозной философией: «Религиозная метафизика отличается от теоретической метафизики тем, что она извлекает выводы из постулатов религиозного сознания и развивает необходимые метафизические предпосылки религиозного сознания из отношения, заложенного
в религиозной психологии, тогда как теоретическая метафизика идет путем научной индукции.
В сем состоянии не можем мы ничего о Нем сказать, кроме что Он единственно Себе самому известен: понеже Он никакой твари, какое бы имя она ни имела, неизвестен иначе, как только как Он открывает себя самого
в шаре Вечности, а вне шара и сверх оного, Он есть для всего сотворенного
смысла вечное ничто, цело и совсем скрыт и как бы
в своей
собственной неисследимой тайне завит и заключен; так что познание наше о Нем вне бездонного шара мира Вечности есть более отрицательно, нежели утвердительно, то есть мы познаем более, что Он не есть, нежели что Он есть».
С. 16–18.] включает
в себя все, весь мир, Он есть и He-мир, причем, однако, это He-я отнюдь не полагается нашим
собственным я, как у Фихте, и не есть
в этом
смысле некое под-я, но есть абсолютное и подлинное He-я, т. е. сверх-я, выше-я.
Зло является
в этом
смысле акциденцией (κατά συμβεβηκός), существуя ради другого, но не по
собственной причине, ибо возникновение кажется правым, возникая ради добра,
в действительности же неправо, ибо мы неблагое принимаем за благое…
Хотя
собственная жизнь ангелов для нас совершенно недоведома, мы знаем, однако, что и ангелы сотворены Богом и, хотя бесплотны
в том
смысле, что не имеют тела человеческого, но имеют ипостась: они суть не безликие, а ипостасные силы Божий, созданные Логосом [Шеллинг
в своем учении об ангелах (Philosophie der Offenbarung, II, 284 ел.),
в соответствии общим своим взглядам, отрицает сотворенность ангелов (nicht erschaffen) и видит
в них только «потенции» или идеи: «leder Engel ist die Potenz — Idee eines Bestimmten Geschöpfes des Individuums» (286).
Мир по силе необходимости здесь возникает, но
в то же время сам он для себя является случайностью, не имеет
собственного задания и
смысла.
«Тайной»
в обычном
смысле не является природа Божия, — говорит Гегель, выдавая
в этих словах основную тайну своего
собственного (да и Шеллингова) философствования, — и менее всего
в христианской религии: здесь Бог дал познать себя, показал, что Он есть; здесь Он раскрыт.
Фихте-гегелевский разум — субъективно-идеалистическая (
в специфически булгаковском
смысле слова) философия, одержимая «пафосом системы» (см. выше прим. 100) и стремящаяся дедуцировать весь мир «из себя» (из «Разума» вообще, или даже из
собственного «Я»).
Ведь следует различить действие Бога
в мире, хотя и совершаемое
в человеке и чрез человека (что и есть теургия
в собственном и точном
смысле слова), от действия человеческого, совершаемого силой божественной софийности, ему присущей.
Сказанное не мешает нам резко отрицательно относиться к тому, что можно назвать положительным богословием у Канта, или его «моральной теологии», где он, изменяя
собственной высшей точке зрения, возвращается к рационализму и строит безвкуснейшую (
в религиозном
смысле) «религию
в пределах только разума».
Ибо жрец и жертва
в известной степени нераздельны и тождественны, а жертвоприносящий есть
в каком-то
смысле и жертвоприносимый относительно
собственного своего естества.
На наших глазах один за другим отпадают все признаки, которые делают Диониса именно Дионисом. Вместо безвольного слияния с «Первоединым» Ницше страстно и настойчиво требует теперь от человека воли, действия, борьбы за свой
собственный счет, призывает людей к «верности земле», чтоб возвращен был земле ее
смысл, чтоб человек гордо нес на земле свою земную голову и делал дело земли.
В «Рождении трагедии» возвратить дионисического человека к делу земли мог только Аполлон своею «иллюзией».
Его
собственный опыт был,
в этом
смысле, трагическим.
«Тетка детей скорбела; я (Исмайлов) раздражался; та делала нашему супостату выговоры и замечания и раз сказала даже, чтобы он перестал посещать нас, а я вооружился против него всею силою науки и здравого
смысла. Часто я низлагал его своим или его же
собственным орудием, и дети более слушали нас, чем его, но острые мысли не могли не западать
в юные их души».
«Погодите вы все, — вы, противные! И ты, мутная, рабская жизнь! Вот сейчас я буду всех вас любить.
В ответ поганым звукам органа зазвенят
в душе манящие звуки, дороги станут братья-люди, радостно улыбнется жизнь, — улыбнется и засветится
собственным, ни от чего не зависимым
смыслом!»
В каждой отдельной способности человека — целый мир
в зародыше, который и выявляется от времени до времени при дисгармоническом раздражении» [См. там же, с. 303.]. «Поскольку человек по своей двойственной природе есть зеркало самой Истины
в том
смысле, что законы всего духовного и всего чувственного коренятся
в его
собственных законах, постольку человек божественной природы» [См. там же, с. 304.]. «Истинно благая воля
в человеке есть Христос
в нем» [См. там же, с. 352.].
В таком
смысле было им написано сообщение прокурору с препровождением акта, а по этому сообщению назначено дополнительное полицейское дознание и, наконец, следствие, приведшее, как мы видели, к привлечению Николая Герасимовича
в качестве обвиняемого
в поджоге своего
собственного дома, с целью получения страховой премии.
По своем возвращении Кирилл Григорьевич явился при пышном дворе Елизаветы Петровны и стал вельможей не столько по почестям и знакам отличия, сколько по
собственному достоинству и тонкому врожденному уменью держать себя.
В нем не было
в нравственном отношении ничего такого, что так метко определяется словом «выскочка», хотя на самом деле он и брат его были «выскочки»
в полном
смысле слова, и потому мелочные тщеславные выходки, соединенные с этим понятием, были бы ему вполне простительны.